Один день из жизни пилота
Командир воздушного судна Дмитрий Маркелов
В 8 утра мы выехали в аэропорт. Рейс был в Кепервеем, а вылет запланирован на 10.30. Дмитрий Маркелов живет в Магадане, поэтому приходится выезжать пораньше, чтобы добраться до Сокола. По пути он начал рассказывать свою историю.
“
У меня родители и дядя были авиаторами. Помню, дядя летал по всей стране и привозил мне игрушки, пистолетики всякие. Это были 80-е годы. Я еще тогда подумал, как же здорово быть летчиком. В 17 лет пошел в летное училище. В школе было не особо интересно, меня всегда учительница ругала, что во время занятий в окно смотрю. Говорила: вот так и будешь, Дима, всю жизнь сидеть в окно смотреть. Получается, так и вышло.
Мы прибыли в аэропорт. Так же как и все пассажиры поискали место на парковке. Он поставил машину, и мы направились в здание. Через служебный вход по пропускам прошли досмотр и попали на перрон аэропорта — на ту территорию, которую пассажиры видят из окон накопителя.
“
Поехал из Сеймчана в Оренбургскую область, здесь же таких учреждений не было. Отучился пару лет, потом в армию забрали. Вернулся домой, набора не было летчиков. Поработал полгода в кочегарке и поехал доучиваться. В 1997 закончил.
Мы шли в высокое красно-белое здание. Здесь расположен метеоцентр, медсанчасть, диспетчерская. Рядом стоит здание авиакомпании "ИрАэро". Навстречу идут инженеры, стюардессы, пилоты. Нужно пройти предполетную подготовку.
“
Первый полет… Да если честно, вообще его не помню. И не помню, чтобы страшно было. Интересно только. В училище же не только теорию проходили, но и на тренажерах попутно практиковались. Это натуральная кабина самолета. Тем более, с дядей летал не раз. Раньше-то проще попасть в кабину было. Помню, как-то из Красноярска летели на ИЛ-18. Дернул ручку, самолет в крен вошел. Больше в кабину не пускали.
Медсанчасть
В кабинет заходят по одному. Специалисту нужно убедиться, что члены экипажа хорошо себя чувствуют – проверяют пульс, внешний вид, давление. Иначе не получить задание на полет.
Самочувствие отличное. Получаем документ. На официальном бланке указано: "Задание на полет №31 командиру воздушного судна АН-26-100 RA-26692 Маркелову Дмитрию Юрьевичу". Здесь же, помимо маршрута и даты вылета, перечислены имена всех членов экипажа этого рейса: второго пилота, стажера, штурмана, бортпроводника и бортмеханика. После полета на оборотной стороне нужно будет заполнить отчет: когда запущен и остановлен двигатель, произошли взлет и посадка, сколько было багажа и сколько осталось топлива.
“
Нужно было устраиваться на работу. Было всего две компании — "Авиалесохрана", и "Мавиал". Но на ТУ-154 в "Мавиал" сразу-то никто не возьмет. Опыт нужен и высшее образование. А у меня среднее специальное было. Пошел в "Авиалесохрану". Мне сказали: "Поедешь работать в Сеймчан, и жить будешь там же". А работа была сезонная – над лесом летать с июня по сентябрь. И все. Говорю: "Нет, спасибо". А в 99-м позвали в "Авиалесохрану" в Магадане. Устроился туда и работал до 2007 года.
Метеоцентр
Идем узнавать погоду. Несколько специалистов отслеживают малейшие колебания за мониторами. Получаем прогноз — здесь все сведения об осадках, ветре и температуре в пункте вылета, назначения и расположенных поблизости запасных аэродромах. Сведения о погоде важны по нескольким причинам, от них зависит не только выбор запасного аэродрома, но и количество топлива, например. Если ветер попутный, то скорость больше, значит топлива требуется меньше, если встречный, то наоборот. Командир воздушного судна принимает решение на вылет.
“
На тот момент все уже развалилось. К 2007 году работала одна авиакомпания "ИрАэро". Летчики схватились за эту возможность, как за соломинку. И я в 2008 году устроился в компанию вторым пилотом-стажером. Отлетал положенные часы с инструктором, получил допуск.
| Пока есть немного свободного времени до вылета, идем на небольшую экскурсию по этажу. Попадаем в кухню. На подоконнике один из пилотов выращивает лимоны. За окном готовят к вылету самолеты. |
Кухня
То, что остается за кадром на рекламных проспектах авиакомпаний: кухня, комната отдыха с несколькими кроватями, душевая и даже небольшая сауна. Время экипаж здесь может провести с комфортом. Здесь же расположены кабинеты командиров, учебный класс. Каждую неделю в нем собираются члены экипажа и разбирают полеты. Если, например, посадка была жестче чем обычно, это нужно обсудить, выяснить причины. В каждом самолете есть бортовой журнал с описанием конструктивным описанием самолета. И штурманский – с описанием полетных маршрутов и списком запасных аэродромов. Есть еще сборник вариантов действий в случае внештатной ситуации.
“
Есть система переучивания. Основы одни, это как езда на велосипеде. Но на каждом самолете разные ощущения. Не бывает двух одинаковых самолетов. И полетов двух одинаковых не бывает. Разный вес, разные центровки. Есть "летучие" самолеты – газ полетный поставил и он "сам" идет, а есть такие, которые тяжело летят. Да и летчики тоже все по-разному летают. Да, стандарты и правила одни для всех, но все равно индивидуально.
Едем на служебном автомобиле к самолету. Время еще есть, поэтому первым делом посмотрим, как готовят к вылету АН-28. Скоро он полетит в Сеймчан.
“
В кабине два пилота, штурман и бортмеханик. Один из пилотов – командир воздушного судна. Есть еще в авиакомпании пилот-экзаменатор. Он занимается квалификационными проверками. В 2008 году я устроился вторым пилотом. В 2012 году перевелся в командиры. В 2015 году – инструктор. В 2018 году – экзаменатор. Летаем на региональных рейсах. И чартеры.
АН-26 тоже готовят к полету. Салон привели в порядок, теперь необходимо проверить исправность техники. Бортмеханики осматривают воздушное судно, проверяют работу винтов, шасси.
“
В Советском Союзе если до 23 лет на летчика не поступил, то уже все. Сейчас можно отучиться. Главное, чтобы здоровье позволяло. И знание английского языка было. Для всех летчиков, которые летают на иностранной технике и за границу это обязательное условие. Нет, не ради фразы "уважаемые пассажиры, наш полет проходит на высоте…". Вся техническая документация на английском, переговоры тоже на нем ведутся.
Пока механики готовят борт, грузчики отправляют в салон коробки, чемоданы и почту. Подъезжает автомобиль с питанием. Бортпроводник уже ждет у самолета — нужно сверить количество порций с числом пассажиров.
— Бывало страшно?
— Работа как работа. Вы ведь на машине ездить не боитесь?
— Но, наверняка у вас жесткие полеты были.
— Нет. Все выполняем, согласно документам, правил. Бывало только техника отказывала.
— И даже тогда не страшно было?
— Нет.
— Настолько все продумано, что нечего волноваться?
— Нет, волноваться вообще не надо.
— Если я вижу в окно, что горит крыло, то не стоит волноваться?
— Не стоит волноваться. Нужно понимать то, что в кабине сидят грамотные специалисты, которые знают, как поступать в аварийных ситуациях.
— Работа как работа. Вы ведь на машине ездить не боитесь?
— Но, наверняка у вас жесткие полеты были.
— Нет. Все выполняем, согласно документам, правил. Бывало только техника отказывала.
— И даже тогда не страшно было?
— Нет.
— Настолько все продумано, что нечего волноваться?
— Нет, волноваться вообще не надо.
— Если я вижу в окно, что горит крыло, то не стоит волноваться?
— Не стоит волноваться. Нужно понимать то, что в кабине сидят грамотные специалисты, которые знают, как поступать в аварийных ситуациях.
Самолет заправлен топливом и водой, питание и багаж уже на борту. Скоро к самолету подвезут пассажиров. Времени до вылета осталось совсем немного, около 20-ти минут.
“
Автопилот? Спокойно выруливаешь сам, взлетаешь сам, садишься. Набираешь высоту, триммируешь самолет, чтобы он ровненько летел, и включаешь автопилот. Сидишь и контролируешь работу самолета. На отечественных, например ТУ-154 экипаж большой. Там есть механик, который отвечает за работу двигателей и энергетики, есть штурман, который показывает дорогу. Везде стоят GPS-навигаторы. Если уклоняешься от точки, то диспетчеру доложил. Вылетел, доложился, сказал свою высоту. Даешь расчетное время. Смотришь скорость, километры. Все известно. Говоришь: "Я прилечу во столько-то", — "Доложить". Если в течение пяти минут не вышел с этой точки на связь, то начинают тебя искать и узнавать, что с тобой случилось.
Прибыли пассажиры. Они поднимаются на борт. Командир воздушного судна Дмитрий Маркелов (справа) тоже направляется в кабину.
— Слышала истории о пьяных пилотах. Бывает такое?
— Нет, это исключения из правил – то, что вы слышали. Сейчас подготовка стоит дорого, переподготовка – еще дороже. С человеком подписывают контракт, что он должен работать не менее трех или пяти лет. Если поймали пьяного летчика, его лишают пожизненно пилотского свидетельства. Он летать уже не может. Может купить себе самолет и просто кататься, как на машине, но работать он уже не может. Вот представьте: он переучился, за него компания заплатила миллионы, и ему надо их откатать. Если не отработаешь, то верни эти деньги. Никому не хочется терять работу. Сейчас люди понимают, где они работают, за какие деньги, и что может случиться. Бывают исключения из правил, но это не система, это редкость.
— Нет, это исключения из правил – то, что вы слышали. Сейчас подготовка стоит дорого, переподготовка – еще дороже. С человеком подписывают контракт, что он должен работать не менее трех или пяти лет. Если поймали пьяного летчика, его лишают пожизненно пилотского свидетельства. Он летать уже не может. Может купить себе самолет и просто кататься, как на машине, но работать он уже не может. Вот представьте: он переучился, за него компания заплатила миллионы, и ему надо их откатать. Если не отработаешь, то верни эти деньги. Никому не хочется терять работу. Сейчас люди понимают, где они работают, за какие деньги, и что может случиться. Бывают исключения из правил, но это не система, это редкость.
Самолет сейчас начнет выруливать со стоянки. Через 3 часа он приземлиться в Кепервееме. А после, его снова осмотрят, заправят, наполнят багажом и питанием. На борт поднимутся новые пассажиры и АН-26 вернется в Магадан.
— Вы достигли своей мечты? Нет желания Boeing управлять?
— Нет, такой мечты у меня нет. На ИЛ-76 есть желание. Это большой грузовой самолет.
— А любимый самолет у вас есть?
— У меня любимый тот, на котором я летаю. Модель имею ввиду. А самый любимый — вон тот, с красным. Я его еще с сеймчанского отряда помню.
— Нет, такой мечты у меня нет. На ИЛ-76 есть желание. Это большой грузовой самолет.
— А любимый самолет у вас есть?
— У меня любимый тот, на котором я летаю. Модель имею ввиду. А самый любимый — вон тот, с красным. Я его еще с сеймчанского отряда помню.
Тот самый самолет
